Бог меня простит, это его специальность. ©
- Ну сколько можно копаться, мы опаздываем так, что ваще Химчан, - нудит сестра, барабаня по железной двери сменкой, пока я корячусь на одной ноге, пытаясь завязать шнурки якобы тимберленда.
Опаздываем мы не совсем, в общем-то, и Химчан, но это совсем не мешает мне психануть, затянуть этот чертов шнурок и, чуть не сорвав к ебеням вешалку, взять пальто.
- Ну и нахуй тогда, прогуливаем!
И через пять минут мы стояли на остановке, противоположной той, с которой едет транспорт в сторону школы, напевали блоков и материли гребанные -13 мороза, который на самом деле не такой уж и мороз, по сравнению с прошлыми годами.
В центре мы были уже через полчаса, потому что в субботу совершенно нет пробок - очень на руку, кстати.
Прогулялись около театра драмы, заглянули в окна оперного, а после, поплясав на остановке "танец упоротых кузнечиков", как сестра назвала последний клип спидов еще вчера, поехали в диаметрально противоположный конец города.
Нахера?
Чтобы я пропустил французский, а она - технологию. Вот такие мы бездельники, абсолютные и совершенно бессовестные.
Проезжая мимо окон школы, мы, не сговариваясь, скрутили пальцы в неприличных жестах, как любые культурные гимназисты, у которых еще есть честь и достоинство, не подавленное мнениями учителей. Ну, или школота, хотя куда приятнее считать себя первым типом.
А потом просто прогулялись от университета пешком обратно, обсуждая Бредбери. Хотя я все время пытался перебить любой только начавшийся разговор чем-то вроде:
- Ва-ась? Знаешь, что я сейчас скажу?
- Чак Паланик? -рука в серой варежке непроизвольно тянется к лицу, а я с невинной улыбкой киваю.
- ЧАК ПАЛААНИК!
А потом этот самый Чак Паланик смиксовался с рэпом Чанеля в Хистори - ну, тем, который "чом-чом-чом". И вышло нечто убийственное, особенно, если орать это на всю улицу и басом.
Думаю, легко представить, какую реакцию вызывают две вывалянные в снегу, ржущие громко и отчаянно девочки пятнадцати и десяти лет, орущие какую-то странную сатанинскую мантру про чом-чом-чом, кишки и Паланика.
Так и живем.
Опаздываем мы не совсем, в общем-то, и Химчан, но это совсем не мешает мне психануть, затянуть этот чертов шнурок и, чуть не сорвав к ебеням вешалку, взять пальто.
- Ну и нахуй тогда, прогуливаем!
И через пять минут мы стояли на остановке, противоположной той, с которой едет транспорт в сторону школы, напевали блоков и материли гребанные -13 мороза, который на самом деле не такой уж и мороз, по сравнению с прошлыми годами.
В центре мы были уже через полчаса, потому что в субботу совершенно нет пробок - очень на руку, кстати.
Прогулялись около театра драмы, заглянули в окна оперного, а после, поплясав на остановке "танец упоротых кузнечиков", как сестра назвала последний клип спидов еще вчера, поехали в диаметрально противоположный конец города.
Нахера?
Чтобы я пропустил французский, а она - технологию. Вот такие мы бездельники, абсолютные и совершенно бессовестные.
Проезжая мимо окон школы, мы, не сговариваясь, скрутили пальцы в неприличных жестах, как любые культурные гимназисты, у которых еще есть честь и достоинство, не подавленное мнениями учителей. Ну, или школота, хотя куда приятнее считать себя первым типом.
А потом просто прогулялись от университета пешком обратно, обсуждая Бредбери. Хотя я все время пытался перебить любой только начавшийся разговор чем-то вроде:
- Ва-ась? Знаешь, что я сейчас скажу?
- Чак Паланик? -рука в серой варежке непроизвольно тянется к лицу, а я с невинной улыбкой киваю.
- ЧАК ПАЛААНИК!
А потом этот самый Чак Паланик смиксовался с рэпом Чанеля в Хистори - ну, тем, который "чом-чом-чом". И вышло нечто убийственное, особенно, если орать это на всю улицу и басом.
Думаю, легко представить, какую реакцию вызывают две вывалянные в снегу, ржущие громко и отчаянно девочки пятнадцати и десяти лет, орущие какую-то странную сатанинскую мантру про чом-чом-чом, кишки и Паланика.
Так и живем.